Александр Саульский, священномученик пресвитер. Икона на холсте.

Икона священномученика Александра Саульского - именная икона мужчин по имени Александр. День памяти 1 июня. 

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сандр ро­дил­ся 8 ав­гу­ста 1876 го­да в се­ле Оче­со-Руд­ня Го­мель­ско­го уез­да Мо­гилев­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Иеро­фея Са­уль­ско­го. В 1899 го­ду Алек­сандр окон­чил Мо­гилев­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и в 1903-м был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на и свя­щен­ни­ка и слу­жил в Тро­иц­ком хра­ме в се­ле Мхи­ни­чи Че­ри­ков­ско­го уез­да Мо­гилев­ской гу­бер­нии; 11 фев­ра­ля 1906 го­да он был на­зна­чен на­сто­я­те­лем это­го хра­ма.

С 1912-го по 1917 год отец Алек­сандр слу­жил пол­ко­вым свя­щен­ни­ком, и ему не раз при­хо­ди­лось ис­пол­нять свя­щен­ни­че­ские обя­зан­но­сти с риском для жиз­ни во вре­мя бо­е­вых дей­ствий.

За бес­по­роч­ную служ­бу отец Алек­сандр был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея и с 1926 го­да слу­жил в Зна­мен­ской церк­ви в го­ро­де Тих­вине Санкт-Пе­тер­бург­ской епар­хии; он был бла­го­чин­ным 1-го Тих­вин­ско­го бла­го­чи­ния, в ко­то­рое вхо­ди­ло в то вре­мя один­на­дцать при­хо­дов.

В на­ча­ле 1930-х го­дов свя­щен­ни­ка несколь­ко раз вы­зы­ва­ли сви­де­те­лем по де­лам аре­сто­ван­но­го в Тих­вине ду­хо­вен­ства. В 1932 го­ду его вы­зва­ли по де­лу свя­щен­ни­ка Иоан­на Сар­ва, об­ви­нен­но­го в том, что он яко­бы со­вер­шил от­пе­ва­ние сто­рон­ни­цы мит­ро­по­ли­та Иоси­фа (Пет­ро­вых), ко­то­рая за­ве­ща­ла, чтобы ее от­пел свя­щен­ник, оди­на­ко­вых с ней идей­ных воз­зре­ний. Ее род­ствен­ни­ки об­ра­ти­лись к от­цу Алек­сан­дру; бу­дучи осве­дом­лен о во­ле по­чив­шей, про­то­и­е­рей Алек­сандр от­ка­зал им в прось­бе, и они от­пра­ви­лись к свя­щен­ни­ку Иоан­ну Сарву, ко­то­рый так­же от­ка­зал­ся со­вер­шить от­пе­ва­ние. Ее от­пел ар­хи­манд­рит Тих­вин­ско­го мо­на­сты­ря, ко­то­рый юри­ди­че­ски был за­ре­ги­стри­ро­ван как об­нов­ле­нец, но счи­та­лось, что он яв­ля­ет­ся еди­но­мыш­лен­ни­ком сто­рон­ни­ков мит­ро­по­ли­та Иоси­фа. «Что же ка­са­ет­ся Иоан­на Сар­ва, – сви­де­тель­ство­вал на до­про­се отец Алек­сандр, – то мо­гу под­твер­дить, что он яв­ля­ет­ся сер­ги­ев­цем. В ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции и контр­ре­во­лю­ци­он­ных вы­ступ­ле­ни­ях Сарв мною не за­ме­чал­ся». Отец Иоанн то­гда был осво­бож­ден.

1 ян­ва­ря 1934 го­да со­труд­ни­ки ОГПУ аре­сто­ва­ли от­ца Алек­сандра и он был за­клю­чен в од­ну из тю­рем Ле­нин­гра­да. Бу­дучи сра­зу же до­про­шен, он от­ри­цал ка­кую бы то ни бы­ло ви­ну, за­явив, что его окле­ве­та­ли, и на­звал име­на кле­вет­ни­ков и при­чи­ны, по ко­то­рым он был ого­во­рен. Сле­до­ва­те­ли не удо­вле­тво­ри­лись от­ве­та­ми свя­щен­ни­ка и про­дол­жа­ли до­пра­ши­вать его, тре­буя, чтобы он вы­ска­зал свое от­но­ше­ние к со­вет­ской вла­сти и дал по­ка­за­ния о раз­го­во­рах, ко­то­рые ве­лись сре­ди ду­хо­вен­ства. 5 ян­ва­ря свя­щен­ник под­пи­сал по­ка­за­ния, в ко­то­рых го­во­ри­лось, что сре­ди ду­хо­вен­ства об­суж­да­лись по­ли­ти­че­ские во­про­сы, ка­сав­ши­е­ся вза­и­мо­от­но­ше­ний Со­вет­ско­го Со­ю­за с Аме­ри­кой, от ко­то­рых ду­хо­вен­ство ожи­да­ло пе­ре­ме­ны по­ли­ти­ки со­вет­ской вла­сти по от­но­ше­нию к ре­ли­гии.

По­сле это­го до­про­са бы­ли про­из­ве­де­ны до­пол­ни­тель­ные аре­сты ду­хо­вен­ства и ми­рян. На до­про­се 12 ян­ва­ря отец Алек­сандр еще бо­лее рас­ши­рил свои по­ка­за­ния и на во­прос, ка­ко­вы его по­ли­ти­че­ские убеж­де­ния, от­ве­тил: «Я на­стро­ен по от­но­ше­нию к со­вет­ской вла­сти непри­ми­ри­мо враж­деб­но и счи­таю, что наи­бо­лее при­ем­ле­мой фор­мой го­судар­ствен­ной вла­сти в Рос­сии бы­ла бы мо­нар­хия, огра­ни­чен­ная пар­ла­мен­том. Свое убеж­де­ние я вы­ска­зы­вал сре­ди мест­ных тих­вин­ских свя­щен­ни­ков, ко­то­рые его раз­де­ля­ли. Для об­суж­де­ния по­ли­ти­че­ских во­про­сов мы со­би­ра­лись глав­ным об­ра­зом у ме­ня».

За­тем он под­пи­сал про­то­кол до­про­са с по­ка­за­ни­я­ми, что со­би­рав­ши­е­ся вме­сте свя­щен­ни­ки об­ме­ни­ва­лись мне­ни­я­ми о неиз­беж­но­сти вой­ны и со­об­ра­же­ни­я­ми о ги­бе­ли, в свя­зи с вой­ной, со­вет­ской вла­сти. Под­чи­нив­шись дав­ле­нию сле­до­ва­те­лей, свя­щен­ник по­ка­зал:

– Эти раз­го­во­ры впо­след­ствии раз­но­си­лись сре­ди ве­ру­ю­щих, со­зда­вая недо­ве­рие к со­вет­ской вла­сти и враж­деб­ное к ней от­но­ше­ние. В об­ла­сти ре­ли­ги­оз­ной де­я­тель­но­сти груп­па по ука­за­ни­ям Ру­ди­ча ста­ви­ла сво­ей це­лью укреп­ле­ние ре­ли­ги­оз­ных ве­ро­ва­ний в на­ро­де про­по­ве­дью, ко­то­рая спла­чи­ва­ла бы во­круг Церк­ви глу­бо­ко ве­ру­ю­щих, го­то­вых при­нять во имя спа­се­ния ве­ры и Церк­ви му­че­ни­че­ский ве­нец... Я ча­сто го­во­рил ве­ру­ю­щим о го­не­ни­ях на на­шу Цер­ковь вы­мыш­лен­ные ве­щи с це­лью воз­дей­ствия на их ре­ли­ги­оз­ные чув­ства, в част­но­сти о том, что мне за­пре­ща­ют хо­дить по при­хо­ду, хо­тя в дей­стви­тель­но­сти та­ко­го за­пре­ще­ния не бы­ло.

– Че­го до­би­ва­лась ва­ша груп­па сво­ей контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­стью? – спро­сил его сле­до­ва­тель.

– Кон­крет­но о це­лях мы не го­во­ри­ли, од­на­ко счи­та­ли, что успех ин­тер­вен­ции, на ко­то­рую мы рас­счи­ты­ва­ли, за­ви­сит в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни от той по­мо­щи, ко­то­рая ей бу­дет ока­за­на внут­ри СССР ан­ти­со­вет­ски­ми эле­мен­та­ми, ко­то­рых мы счи­та­ли дол­гом со­брать и объ­еди­нить во­круг Церк­ви, как од­ной из ле­галь­ных воз­мож­но­стей в усло­ви­ях дик­та­ту­ры про­ле­та­ри­а­та.

26 фев­ра­ля 1934 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла про­то­и­е­рея Алек­сандра к пя­ти го­дам за­клю­че­ния в конц­ла­герь, и 7 мар­та то­го же го­да он был от­прав­лен в Севво­сто­клаг в го­род Вла­ди­во­сток.

Аре­сто­ван­ный в на­ча­ле 1938 го­да в ла­ге­ре вме­сте с епи­ско­па­ми и ду­хо­вен­ством, он, учи­ты­вая опыт преды­ду­ще­го аре­ста и вполне осо­зна­вая глу­би­ну про­яв­лен­но­го им то­гда ма­ло­ду­шия, на этот раз на тре­бо­ва­ние сле­до­ва­те­ля рас­ска­зать о контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пе и ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции пе­ре­чис­лен­ных ему сле­до­ва­те­лем свя­щен­ни­ков, от­ве­тил: «О су­ще­ство­ва­нии контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пи­ров­ки я ни­че­го не знаю. Ан­ти­со­вет­ских вы­ска­зы­ва­ний сре­ди свя­щен­но­слу­жи­те­лей я не слы­хал. Сам я ни­ко­гда ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции не вел».