Лев Ершов, Священномученик пресвитер. Икона на холсте.

Икона священномученика Льва Ершова - именная икона мужчин по имени Лев. Память 7, 11, 14 февраля и 2 сентября.

Свя­щен­но­му­че­ник Лев Ер­шов ро­дил­ся 12 фев­ра­ля 1867 го­да в го­ро­де Крас­но­у­фим­ске Перм­ской гу­бер­нии в се­мье куп­ца-ста­ро­об­ряд­ца. В 1881 го­ду он окон­чил двух­класс­ное го­род­ское учи­ли­ще и сам на­чал за­ни­мать­ся тор­го­вым де­лом. Кро­ме то­го, Лев Ев­фи­ми­е­вич об­ла­дал боль­ши­ми по­зна­ни­я­ми в ве­ро­уче­нии рас­коль­ни­ков, поль­зо­вал­ся сре­ди них ува­же­ни­ем и был на­чет­чи­ком в фе­до­се­ев­ской сек­те. Од­на­ко се­рьез­ные ду­хов­ные ис­ка­ния, стрем­ле­ние най­ти ис­ти­ну по­сте­пен­но при­ве­ли его к убеж­де­нию в том, что имен­но Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь со­хра­ня­ет в чи­сто­те апо­столь­ское уче­ние. В воз­расте 27 лет, в празд­ник Сре­те­ния Гос­под­ня, он «по лич­ном ис­крен­нем убеж­де­нии в ис­тин­но­сти, свя­то­сти и Пра­во­сла­вии Гре­ко-Рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви и соб­ствен­но­му же­ла­нию» был при­со­еди­нен к Пра­во­слав­ной Церк­ви через свя­тое та­ин­ство Ми­ро­по­ма­за­ния.
Через два го­да, в 1896 го­ду, Лев Ев­фи­ми­е­вич удо­сто­ил­ся ру­ко­по­ло­же­ния во иерея и по­лу­чил на­зна­че­ние на слу­же­ние в Свя­то-Тро­иц­кий со­бор го­ро­да Крас­но­у­фим­ска. Неза­дол­го до это­го он же­нил­ся на де­ви­це На­деж­де Ми­хай­ловне, и в 1897-1902 го­дах у них ро­ди­лось трое де­тей: сын Сер­гей и до­че­ри Ли­дия и Еле­на.
В 1901 го­ду отец Лев «за за­слу­ги по ду­хов­но­му ве­дом­ству» был на­граж­ден на­бед­рен­ни­ком. Вме­сте с ис­пол­не­ни­ем сво­их пас­тыр­ских обя­зан­но­стей ба­тюш­ка на­чал тру­дить­ся и на мис­си­о­нер­ском по­при­ще: сна­ча­ла он стал про­ти­во­рас­коль­ни­че­ским мис­си­о­не­ром по Крас­но­у­фим­ско­му и Кун­гур­ско­му уез­дам, а в 1904 го­ду был на­зна­чен на долж­ность епар­хи­аль­но­го мис­си­о­не­ра. Бу­дучи пре­крас­но зна­ком с по­ня­ти­я­ми ста­ро­об­ряд­цев и со­зна­тель­но при­со­еди­нив­шись к Пра­во­сла­вию, ба­тюш­ка за­ни­мал­ся мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­стью столь успеш­но, что был на­граж­ден за это бар­хат­ной фио­ле­то­вой ску­фьей. Кро­ме то­го, со­ве­том Перм­ско­го епар­хи­аль­но­го брат­ства свя­ти­те­ля Сте­фа­на от­цу Льву бы­ла объ­яв­ле­на на об­щем со­бра­нии «глу­бо­кая бла­го­дар­ность за вы­да­ю­щу­ю­ся де­я­тель­ность на мис­си­о­нер­ском по­при­ще». В 1914 го­ду «во вни­ма­ние к вы­да­ю­щей­ся мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­сти» его из­бра­ли по­чет­ным чле­ном брат­ства свя­ти­те­ля Сте­фа­на и свя­тых его пре­ем­ни­ков: Ге­ра­си­ма, Пи­ти­ри­ма и Ио­ны.
Не ме­нее ак­тив­ной и успеш­ной бы­ла де­я­тель­ность от­ца Льва как пе­да­го­га. В те­че­ние бо­лее чем де­ся­ти лет он яв­лял­ся за­ве­ду­ю­щим цер­ков­но-при­ход­ской шко­лой Крас­но­у­фим­ска. «За по­жерт­во­ва­ния на нуж­ды Крас­но­у­фим­ской цер­ков­но-при­ход­ской шко­лы» от­цу Льву в 1905 го­ду бы­ло пре­по­да­но Ар­хи­пас­тыр­ское бла­го­сло­ве­ние с вы­да­чей гра­мо­ты. Неко­то­рое вре­мя он пре­по­да­вал За­кон Бо­жий в этой шко­ле, в Крас­но­у­фим­ском Ки­рил­ло-Ме­фо­ди­ев­ском учи­ли­ще и в учи­ли­щах двух со­сед­них сел. В 1910-1914 го­дах ба­тюш­ка пре­по­да­вал За­кон Бо­жий так­же в двух­класс­ном жен­ском учи­ли­ще Крас­но­у­фим­ска. В 1911 го­ду он был на­зна­чен чле­ном Крас­но­у­фим­ско­го уезд­но­го от­де­ле­ния епар­хи­аль­но­го учи­лищ­но­го со­ве­та. В это же вре­мя, в 1910-1913 го­дах, свя­щен­ник два­жды из­би­рал­ся кан­ди­да­том в де­пу­та­ты на епар­хи­аль­ные учи­лищ­ные съез­ды. Имел он и се­реб­ря­ную ме­даль на двой­ной Вла­ди­мир­ской и Алек­сан­дров­ской лен­те - в па­мять 25-ле­тия цер­ков­ных школ.
По­ми­мо сво­их неор­ди­нар­ных спо­соб­но­стей к мис­си­о­нер­ской и пре­по­да­ва­тель­ской де­я­тель­но­сти ба­тюш­ка от­ли­чал­ся, ве­ро­ят­но, ду­хов­ной рас­су­ди­тель­но­стью, бла­го­да­ря че­му ду­хо­вен­ство Перм­ской епар­хии неод­но­крат­но из­би­ра­ло его на долж­ность ду­хов­ни­ка: так, в 1904 го­ду он стал ду­хов­ни­ком 1-го бла­го­чин­ни­че­ско­го окру­га, а через несколь­ко лет, в 1910 го­ду, еди­но­глас­но был из­бран на долж­ность ду­хов­ни­ка бла­го­чин­ни­че­ско­го окру­га Крас­но­у­фим­ска.
Со­глас­но же­ла­нию ду­хо­вен­ства, отец Лев в том же го­ду был утвер­жден чле­ном ре­ви­зи­он­ной ко­мис­сии, а спу­стя три го­да - в долж­но­сти де­пу­та­та на епар­хи­аль­ные съез­ды ду­хо­вен­ства. Кро­ме то­го, в 1910-1916 го­дах он со­сто­ял чле­ном бла­го­чин­ни­че­ско­го со­ве­та. За свою раз­но­сто­рон­нюю де­я­тель­ность свя­щен­ник был на­граж­ден ка­ми­лав­кой.
На­сту­пил 1917 год, пе­ре­лом­ный в рус­ской ис­то­рии. В то вре­мя отец Лев был 50-лет­ним пас­ты­рем, из­вест­ным сво­ей ду­хов­ни­че­ской и мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­стью, успеш­ным пре­по­да­ва­ни­ем и ак­тив­ной об­ще­ствен­ной ра­бо­той. Он имел мно­гие на­гра­ды и поль­зо­вал­ся ува­же­ни­ем ду­хо­вен­ства и паст­вы Перм­ской епар­хии. Кто зна­ет, сколь­ко поль­зы Церк­ви Хри­сто­вой при­нес бы еще этот свя­щен­ник - но все­го через год его жизнь обо­рва­лась: он при­нял му­че­ни­че­скую смерть от рук боль­ше­ви­ков в смут­ное вре­мя граж­дан­ской вой­ны.
Ле­том 1918 го­да, по­ми­мо во­ен­ных дей­ствий, ко­то­рые шли во мно­гих го­ро­дах и по­сел­ках Ура­ла, прак­ти­че­ски во всех его об­ла­стях на­ча­лись мас­со­вые кре­стьян­ские вы­ступ­ле­ния про­тив вла­сти боль­ше­ви­ков. Это бы­ло вы­зва­но как на­сто­я­щим гра­бе­жом кре­стьян со сто­ро­ны прод­от­ря­дов и за­пре­та­ми на сво­бод­ную тор­гов­лю, так и на­силь­ствен­ной мо­би­ли­за­ци­ей в ча­сти Крас­ной ар­мии. Не остал­ся в сто­роне от этих вол­не­ний и Крас­но­у­фим­ский уезд, где пре­об­ла­да­ло рез­ко от­ри­ца­тель­ное от­но­ше­ние к боль­ше­ви­кам.
В пер­вых чис­лах июля 1918 го­да в Крас­но­у­фим­ском, Кун­гур­ском и Осин­ском уез­дах крас­ны­ми бы­ла объ­яв­ле­на мо­би­ли­за­ция мо­ло­дых лю­дей, ро­див­ших­ся в 1894-1898 го­дах. Все кре­стьяне этих уез­дов, кро­ме неко­то­рых де­ре­вень Шляп­ни­ков­ской во­ло­сти Кун­гур­ско­го уез­да, от­ка­за­лись дать боль­ше­ви­кам сол­дат, в от­вет на что бы­ло из­да­но рас­по­ря­же­ние бес­по­щад­но рас­стре­ли­вать всех, кто не же­ла­ет по­ви­но­вать­ся. В Крас­но­у­фим­ском уез­де на­ча­лось мас­со­вое вол­не­ние. В се­ле Боль­шие Клю­чи был со­здан во­ен­ный штаб и на­ча­лось фор­ми­ро­ва­ние На­род­ной ар­мии; в се­ле Ачит, яв­ляв­шем­ся по­ли­ти­че­ским и эко­но­ми­че­ским цен­тром кре­стьян­ской ча­сти уез­да, так­же про­шла мо­би­ли­за­ция всех муж­чин до со­ро­ка пя­ти лет в ря­ды На­род­ной ар­мии. Вслед за се­лом Ачит вос­ста­ние в те­че­ние несколь­ких дней охва­ти­ло и мно­гие дру­гие кре­стьян­ские и за­вод­ские во­ло­сти, по су­ще­ству - весь уезд. Вос­став­шие дви­ну­лись к Крас­но­у­фим­ску, в ше­сти вер­стах от ко­то­ро­го про­изо­шло пер­вое, успеш­ное для них, сра­же­ние. Од­на­ко у них не хва­та­ло ору­жия; вско­ре они вы­нуж­де­ны бы­ли от­сту­пить об­рат­но к Ачи­ту, а за­тем оста­ви­ли и его - на­ча­лось от­ступ­ле­ние по на­прав­ле­нию к Ека­те­рин­бур­гу.
Вслед за по­дав­ле­ни­ем вос­ста­ния про­шла вол­на рас­прав. Не мог­ли ми­но­вать аре­сты и свя­щен­но­слу­жи­те­лей, ко­то­рые из-за сво­их про­по­ве­дей и бе­сед с при­хо­жа­на­ми обык­но­вен­но об­ви­ня­лись крас­ны­ми в контр­ре­во­лю­ци­он­ной аги­та­ции. Отец Лев без­бо­яз­нен­но вы­ска­зы­вал­ся в то вре­мя про­тив мас­со­вых аре­стов и рас­стре­лов, про­из­во­див­ших­ся боль­ше­ви­ка­ми. Имен­но за это он и был аре­сто­ван.
В один из вос­крес­ных дней во вре­мя бо­го­слу­же­ния в цер­ковь во­рва­лись крас­но­ар­мей­цы и от­кры­ли бес­по­ря­доч­ную стрель­бу. Они про­шли к ал­та­рю, рас­тал­ки­вая мо­ля­щих­ся. Отец Лев обе­щал сол­да­там пой­ти с ни­ми, но про­сил поз­во­лить ему окон­чить служ­бу. Ба­тюш­ка му­же­ствен­но за­вер­шил по­след­нюю в сво­ей жиз­ни ли­тур­гию и, по­сле то­го как при­хо­жане при­ло­жи­лись ко свя­то­му кре­сту, по­шел к вы­хо­ду. Один из крас­но­ар­мей­цев на­чал сры­вать с от­ца Льва на­перс­ный крест, дру­гой стал дер­гать за бо­ро­ду, бить... Ба­тюш­ку бук­валь­но вы­во­лок­ли из хра­ма.
На па­пер­ти отец Лев уви­дел свя­щен­ни­ка из Верх-Сук­сун­ско­го се­ла от­ца Алек­сандра Ма­ли­нов­ско­го, окру­жен­но­го крас­но­ар­мей­ца­ми. Ба­тюш­ки хо­те­ли об­нять­ся, но это разо­зли­ло крас­но­ар­мей­цев, и они ста­ли бить свя­щен­ни­ков при­кла­да­ми вин­то­вок по го­ло­ве.
Отец Лев и отец Алек­сандр бы­ли за­клю­че­ны в крас­но­у­фим­скую тюрь­му. Со­хра­ни­лись вос­по­ми­на­ния од­но­го из уз­ни­ков, на­хо­див­ших­ся в то вре­мя в од­ной тю­рем­ной ка­ме­ре вме­сте с от­цом Львом и от­цом Алек­сан­дром. «...Я был от­ве­зен в мест­ную тюрь­му, - рас­ска­зы­вал он. - Дни по­тя­ну­лись обыч­ным тю­рем­ным по­ряд­ком: скуч­но, мед­лен­но и мо­но­тон­но. Бла­го­да­ря лю­без­но­сти тю­рем­ной адми­ни­стра­ции, мы поль­зо­ва­лись все­ми воз­мож­ны­ми льго­та­ми. Позд­нее за все это на­чаль­ни­ку тюрь­мы при­шлось рас­пла­чи­вать­ся: за несколь­ко дней до мо­е­го вы­хо­да из тюрь­мы он был сме­щен с долж­но­сти и по­са­жен вме­сте с на­ми.
В дру­гих «контр­ре­во­лю­ци­он­ных» ка­ме­рах си­де­ли бун­тов­щи­ки-кре­стьяне, каж­дую по­чти ночь те­ряв­шие по несколь­ко сво­их со­бра­тьев. К 1 сен­тяб­ря эти ка­ме­ры опу­сте­ли.
За­то в ночь на 1 сен­тяб­ря (н. с.) боль­ше­вист­ский улов дал сра­зу несколь­ко де­сят­ков че­ло­век, и ка­ме­ры сно­ва за­гу­де­ли.
В ночь на 2 сен­тяб­ря, кро­ме [эсе­ра] Вер­ши­ни­на и Нов­го­род­це­ва, бы­ли рас­стре­ля­ны еще сле­ду­ю­щие ли­ца, си­дев­шие в на­шей ка­ме­ре: офи­це­ры - Скор­ня­ков, Ва­сев и Ни­ки­фо­ров, и два свя­щен­ни­ка - Ма­ли­нов­ский и Ер­шов.
Отец Ер­шов чест­но умер на сво­ем по­сту, под­няв свой го­лос про­тив мас­со­вых аре­стов и рас­стре­лов.
Утром 2 сен­тяб­ря мы уже зна­ли по­дроб­но­сти каз­ни.
Ока­за­лось, что, вы­ве­дя при­го­во­рен­ных из ка­ме­ры, их ско­ва­ли друг с дру­гом по два и по три че­ло­ве­ка и рас­стре­ля­ли за го­ро­дом в так на­зы­ва­е­мом Хо­лод­ном ло­гу».
24 сен­тяб­ря, по­сле вступ­ле­ния в Крас­но­у­фимск ча­стей Бе­лой ар­мии, оба уби­ен­ных иерея, отец Лев Ер­шов и отец Алек­сандр Ма­ли­нов­ский, бы­ли с че­стью от­пе­ты в Свя­то-Тро­иц­ком со­бо­ре и по­гре­бе­ны в од­ном ши­ро­ком гро­бу у его ап­си­ды.
В 2000 го­ду свя­щен­но­му­че­ник Лев был про­слав­лен в Со­бо­ре но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских от Перм­ской епар­хии. В 2002 го­ду бы­ли об­ре­те­ны его чест­ные мо­щи. Они по­ко­и­лись у се­вер­ной сте­ны скле­па воз­ле ал­та­ря ка­фед­раль­но­го со­бо­ра Крас­но­у­фим­ска. Свя­щен­ник был сред­не­го ро­ста, лу­че­за­пяст­ный су­став его ле­вой ру­ки ока­зал­ся раз­дроб­лен, груд­ная клет­ка и пра­вый ви­сок по­вре­жде­ны - ви­ди­мо, пе­ред смер­тью от­ца Льва из­би­ва­ли или да­же пы­та­ли. Со­хра­ни­лись пря­ди се­дых во­лос и бо­ро­ды, ча­сти ри­зы, по­зе­ле­нев­шей от окис­ле­ния мед­ных ни­тей. Бы­ли най­де­ны так­же Еван­ге­лие, де­ре­вян­ный на­перс­ный крест с ин­кру­ста­ци­ей и се­реб­ря­ный на­тель­ный кре­стик.
С 5 де­каб­ря 2002 го­да мо­щи от­ца Льва от­кры­то по­чи­ва­ют в Свя­то-Тро­иц­ком со­бо­ре, где ве­дет­ся за­пись чу­дес­ных слу­ча­ев и ис­це­ле­ний, про­ис­хо­дя­щих по мо­лит­вам к нему и свя­щен­но­му­че­ни­кам Алек­сан­дру Ма­ли­нов­ско­му и Алек­сию Буд­ри­ну.